Форум » Творчество читателей » Час до рассвета. » Ответить
Час до рассвета.
Xena: Автор: адриатика Соавтор: Zirael Пара: А/Ф Рейтинг: NC-17 Размер: макси Права на героев принадлежат А.Голон Краткое содержание: Филипп тяжело ранен под стенами Доля... Арт By HildaA
Olga: Xena, спасибо, читаю. Признавайтесь, вы Анн Голон в молодости? :) Мне очень нравится то, что вы пишите. И по настроению, и по сюжету. Вам много комплиментов на фикбуке написали, я со всем согласна. Мне очень нравятся вот такие подробности: Филипп позволил себе рассмеяться. Анжелику обрадовало его хорошее настроение. - А что вы знаете о битве при осаде Дюнкерка, которая получила название «сражение на дюнах»? - Кое-что знаю, сударь, - уклончиво ответил мальчик, опустив глаза. - Подробнее! - Принц Конде и дон Жуан пришли на помощь Дюнкерку, осажденному войсками маршала Тюренна. Принц хотел использовать отвлекающий маневр устроив демонстрацию со стороны Гравелина. Но маршал Тюренн разгадал этот план и решил дать решающий бой в дюнах. - В чем состоял основной просчет Принца? - Стремясь быстрее достичь Дюнкерка, он оставил артиллерию и инженерию в Валансьене. - Ту же самую ошибку допустил Марк-Антоний во время парфянского похода, не так ли? - Ммм, да… сударь. - Что дало основное преимущество маршалу де Тюренну? Молчите? Он использовал особенности местности. Дождавшись отлива, обнажившего полосу суши, он послал кавалерию Кастельно в обход правого фланга противника, отдав приказ начать атаку по всему фронту. Похожим образом Сципион Африканский взял Новый Карфаген. Итак, сударь, используйте примеры великих полководцев прошлого, создавая свою собственную историю. В этом мне видятся люди того времени. Для них, например, Тридцатилетняя война, другие войны и важные государственные события, которые мы теперь знаем по книгам, были частью их жизни, частью жизни их семей, их историей. Это вспоминали, этим гордились, на этом воспитывали детей. Мне очень, очень не хватало этого в Пейраке. Ладно в Тулузе, типа молодой и глупый. Но в Канаде, не помню, чтобы он детям рассказывал такие примеры, прививал уважение к своей стране. Не было такого, ни по отношению к Аквитании, ни по отношению к Франции вообще. Он как не француз. Только в Квебеке под влиянием Фронтенака он немного двигается в эту сторону, признает себя подданным короля Франции, ну и все. Я наконец то поняла почему мне никогда не нравился граф де Пейрак, даже при первом чтении книги. Он автором противопоставлен тому основному, из-за чего я увлекалась книгой - эпохе Людовика XIV, он как отрезанный ломоть в этом контексте. Без именно этого фона роман я бы может разок и прочитала, но на том бы все и кончилось. Поэтому я когда то на заре этого форума и писала тут, что Голон не патриотка Франции. Для нее фантазии об идеальных М и Ж были важнее, чем история своей страны. Может поэтому и повезло ей меньше, чем той же Бенцони, которая как автор слабее, но отношении к Франции у нее более влюбленное и ее писательская карьера сложилась удачнее: никто права не отбирал, респект и уважуха, постановки по ее романам.
Xena: Olga пишет: В этом мне видятся люди того времени. Для них, например, Тридцатилетняя война, другие войны и важные государственные события, которые мы теперь знаем по книгам, были частью их жизни, частью жизни их семей, их историей. Это вспоминали, этим гордились, на этом воспитывали детей. Мне очень, очень не хватало этого в Пейраке. Ладно в Тулузе, типа молодой и глупый. Но в Канаде, не помню, чтобы он детям рассказывал такие примеры, прививал уважение к своей стране. Не было такого, ни по отношению к Аквитании, ни по отношению к Франции вообще. Он как не француз. Только в Квебеке под влиянием Фронтенака он немного двигается в эту сторону, признает себя подданным короля Франции, ну и все. Я наконец то поняла почему мне никогда не нравился граф де Пейрак, даже при первом чтении книги. Он автором противопоставлен тому основному, из-за чего я увлекалась книгой - эпохе Людовика XIV, он как отрезанный ломоть в этом контексте. Без именно этого фона роман я бы может разок и прочитала, но на том бы все и кончилось. Поэтому я когда то на заре этого форума и писала тут, что Голон не патриотка Франции. Для нее фантазии об идеальных М и Ж были важнее, чем история своей страны. Может поэтому и повезло ей меньше, чем той же Бенцони, которая как автор слабее, но отношении к Франции у нее более влюбленное и ее писательская карьера сложилась удачнее: никто права не отбирал, респект и уважуха, постановки по ее романам. Как правильно заметила Руса Яблоня у Анж нет корней - тут наверное отпечаток личности самой Анн. Сама француженка, муж русский эмигрант - да и сами они где только не жили. Дети вообще кажется в еврейской школе учились. Кстати когда Жоф попутался к корням вернуться в Квебеке, Анж это очень не понравилось. Бенцони - молодец. Она нашла свою нишу. Последние ее романы это зарисовки на историческую тему.
Olga: Xena пишет: Как правильно заметила Руса Яблоня у Анж нет корней - тут наверное отпечаток личности самой Анн. Полностью поддерживаю. Все эти фразы, что она любит свой край, близка к земле - просто слова. В детстве она была привязана к родному Пуату, а потом все куда-то делось. Уже в Канаде, она говорит Пейраку, что ее мечта - плыть и плыть с ним на корабле и больше ничего. Куда и откуда плыть не важно. Счастье вот так болтаться между небом и землей. Xena пишет: Кстати когда Жоф попутался к корням вернуться в Квебеке, Анж это очень не понравилось. Помню, она попыталась изобразить, что она из Пуату и пошла в лес по грибы-ягоды с Онориной. Тоже деталь. Xena пишет: Бенцони - молодец. Она нашла свою нишу. Последние ее романы это зарисовки на историческую тему. Я ее "Марианну" люблю. И эпоха хорошо получилась и те еще подколки любовному роману там есть.
Xena: Фанфик закончен: полную версию можно прочитать здесь: click here
Ariadna: Большое спасибо! Ознакомлюсь с большим удовольствием!
Xena: В конце мая двор перебирался в Шамбор. Этот замок — прекрасный образец эпохи Ренессанса, построенный Франциском Первым, —привлекал обширными охотничьими угодьями и великолепной архитектурой, сочетавшей в себе стиль итальянского Возрождения с классическим французским стилем, но увы, обходился казне слишком дорого. Король, чьи помыслы были заняты строительством Версаля, редко наезжал под сень старинной резиденции французских монархов. В этой поездке король уступил желанию маркизы де Монтеспан, которая недолюбливала Фонтенбло: ведь там, король, благословлённый нимфами, наядами и дриадами, впервые заключил в объятия нежную Лавальер. И вновь по дорогам потянулась длинная кавалькада карет, всадников, повозок, фургонов и пеших слуг. Казалось, будто переезжает целый город. «Королевский Рот», «Королевская Капелла», «Дом Короля», к которому присоединился «Дом Королевы», охотники, псари, приспособления для игры в мяч, арсенал, движимое имущество короны. В Шамборе планировали остаться на неделю главным образом для того, чтобы охотиться. Но, как подчеркнул король, это не помешает балам, театральным представлениям и прелестным ночным ужинам. Людовик ехал в одной карете с королевой, мадам де Монтеспан, мадемуазель де Лавальер и госпожой де Монтозье. Его Величество, отправляясь в путешествие, всегда сажал королеву между двумя фаворитками — бывшей и настоящей. Женщины, с трудом выносившие друг друга, долго не могли привыкнуть к такому положению, но возражать не смели. День выдался солнечный. Окна в королевской карете были открыты, а шторки отдернуты, несмотря на дорожную пыль: король любил простор, свет и сквозняки. Людовик и маркиза де Монтеспан обменивались тайными сигналами страсти: он нашел ее ногу под скамейкой и легонько наступил носком туфли, выдавая пылкое нетерпение влюбленного. Обворожительная Атенаис с благосклонной улыбкой закрыла веер и кончиком указала на сердце — «Я вас люблю!» Мария-Тереза сидела прямо и величественно, с застывшим, словно у фарфоровой куклы, лицом. Инфанте, рожденной для престола, выращенной под темными сводами Эскориала, судьба уготовала стать бледной тенью своего великого супруга. Только дуэнья-карлица знала, как она ночь за ночью проливает жгучие слезы в холодной постели, пока любимый мужчина ласкает другую, и как бьется от радости сердце, когда он приходит под утро, вспомнив о долге, но чаще чтобы просто вздремнуть. Ради этих минут счастья она готова терпеть эту дерзкую метрессу, вавилонскую блудницу без совести и чести, затмившую ее влиятельностью, роскошью и великолепием. Скованная царственностью происхождения, королева не унизит себя жалобами — истинная дочь Испании, она покорится судьбе, не роняя достоинства. Мария-Тереза почувствовала, как защипало глаза и лицо короля, обрамленное каштановыми локонами парика, потеряло четкие очертания. Она протянула раскрытую ладонь: мадам де Монтозье тут же вложила в нее чистый платок. «El polvo», — коротко пояснила королева. Луиза Лавальер грустно смотрела в окно, думая о том, что скоро окажется вблизи тех мест, где она выросла. Молодая женщина вспоминала Блуа: как они с братом тайком убегали в лес, окруживший замок на несколько лье, скакали наперегонки, пуская лошадей во весь опор, или вместе с хохотушкой Орой де Монтале прятались на старой голубятне, стыдливым шепотом поверяя друг другу девичьи секреты. Так протекали беззаботные дни детства и беспечной юности, пока не произошло событие, перевернувшее ее жизнь: она увидела своего короля… «Мой господин, мое божество, свет, озаривший печальную тьму, благословенный источник, оросивший безжизненную пустыню, повелитель моей души, моего сердца, моей плоти, пусть Господь продлит ваши дни и наполнит счастьем каждую минуту, каждый вздох ваш, пусть любовью подданных умножается величие и слава ваша. Забудьте ту недостойную, что была рабой вашей и останется ею до конца дней своих, позвольте ей уйти под сень монастырских стен, чтобы ежеминутно молиться о вашей бессмертной душе и оплакивать свою загубленную жизнь, лишенную вашей милости. Л. Л.» Перед отъездом Луиза снова робко напомнила королю о своей просьбе — дозволить ей покинуть Двор и принять постриг в монастыре кармелиток. «Посмотрим», — ответил король. Мадам де Монтозье уже перешагнула порог мудрости, оставив за плечами бурную молодость, проходившую в салоне мадам де Рамбуйе, знаменитом убежище муз изящной словесности. «Несравненная Жюли» смотрела на трех женщин, сидевших напротив: любовницу, королеву и ту, что имела законное право так величаться. Вот маленький отрывок)
Olga: Xena пишет: Вот маленький отрывок) Прелесть! Спасибо. Сохраните для романа про короля и Атенаис. Помню эту сцену в карете по фильму "Ватель", там тоже было это пожатие ногой. Прекрасно описано!
Xena: Olga пишет: Прелесть! Спасибо. Сохраните для романа про короля и Атенаис. Помню эту сцену в карете по фильму "Ватель", там тоже было это пожатие ногой. Прекрасно описано! Спасибо! А ведь правда, можно сохранить))
Xena: Посмотрю, что еще можно выложить. Первые отрывки еще очень сырые получались:(
Olga: Xena пишет: Посмотрю, что еще можно выложить. Первые отрывки еще очень сырые получались:( Да, давайте. Может какие-то варианты глав или отрывков. И про Филиппа, и про короля. Вы говорили, что концовку много раз переделывали. Я бы почитала.
полная версия страницы